горные отшельники, посредством аскетической практики и повторения мистических формул пытавшиеся обрести сущность Будды.
Но далеко не все они оставались в горах постоянно. Подавляющее большинство совершало восхождение в горы лишь эпизодически. В остальное время они либо находились в храмах, связанных с аскетической практикой отшельничества сюгэндо, либо странствовали. Постепенно они обрастали приверженцами из числа мирян.
читать дальшеКогда наступало время восхождения на святые горы, ямабуси служили для них проводниками и наставниками в постижении таинств горного отшельничества. Ямабуси был желанным гостем в любой крестьянской семье, где он творил заклинания у ложа больного с целью изгнания из его тела вызвавших болезнь злых духов; в любой деревне в нем видели единственного, кто своими заклинаниями мог вызвать дождь, столь необходимый в засушливое время года, или же, наоборот, успокоить разбушевавшиеся стихии. Из уст ямабуси постигали люди начатки буддийского вероучения, узнавали о хороших и дурных числах, благоприятных и неблагоприятных направлениях, о многих других представлениях даосизма, которые затем органически вплелись в ткань народных верований. Ямабуси был врачевателем, наделенным сверхъестественными способностями мудрецом. А еще он был занимательным рассказчиком, от которого люди слышали немало интересных легенд и сказаний о чудесах, незаурядным актером, исполнявшим в ходе повествования самые различные роли.
Популярность ямабуси особенно возросла в позднее средневековье, когда Японией правили сёгуны из дома Токугава (1600–1868). Власти установили жесткий контроль над буддийскими храмами, которые, по существу, превратились в звенья разветвленного полицейского аппарата сёгунов, а духовенство было низведено до положения послушных чиновников этого аппарата. Главной функцией буддийских священников стало отправление многочисленных обрядов заупокойно-поминального культа. В глазах крестьян настоятель местного храма постепенно становился такой же чуждой фигурой, как сборщик податей или любой другой представитель властей. Несравненно больше доверяли они странствующим ямабуси, которые по-прежнему исцеляли, утешали, просвещали людей...
Часто ямабуси селились в деревнях, где они стали выполнять функции священнослужителей синтоистских святилищ — еще одно проявление синто-буддийского синкретизма, достигшего в Токугавскую эпоху своего пика.
В 70-х гг. прошлого века деятельность ямабуси была запрещена. Наличие странного симбиоза буддизма и национальной религии не укладывалось в рамки проводившегося властями курса на их разделение, на превращение синто в государственную религию. После второй мировой войны этот запрет был снят. Практика горного отшельничества возродилась, но уже в иных масштабах и иной форме. Повышение жизненного уровня народа, улучшение системы медицинского обслуживания, несравненно возросший культурно-образовательный уровень людей привели к устранению необходимости в ямабуси как во врачевателях.
Сейчас даже в самых глухих уголках страны не встретишь горного отшельника, который бы занимался этим промыслом. Число профессиональных ямабуси резко сократилось.