продолжение
читать дальшеГлава 15
— Ого, с вами действительно что-то произошло, — сказала она. — Когда путешественники рассказывают о том месте, они говорят: «В горах Хида пиявки падают как дождь». Вы не знали об обходном пути и пошли прямо в обиталище пиявок. Вам повезло, что вы прошли через этот лес. Они высасывали лошадей и коров до смерти. Вы, должно быть, чувствуете зуд и боль.
— Теперь это просто язвы.
— Если я буду тереть вас своими грубыми руками, ваша мягкая кожа будет еще больше болеть. Она нежно коснулась моей спины своими руками. Они были мягкими, как хлопок.
Она зачерпнула воду руками и осторожно полила ею мои плечи. Она лила ее на мою спину, живот и зад и нежно ласкала меня теплыми мягкими руками. Горная вода была нехолодной. Или, возможно, это кипела моя кровь. Вода казалась мне теплой и приятной.
Боль ушла. Мне было настолько тепло и приятно, что я задремал под ее успокаивающими, ласковыми руками. Она прислонилась ко мне, и я почувствовал, будто меня завернули в лепестки цветков.
В этих диких горах она была редкой, хрупкой красавицей. В то время как она гладила мою спину, я чувствовал, как она неровно дышит мне в шею. Я хотел попросить ее остановиться, но это было настолько восхитительно, что я не мог говорить. Я вдыхал ароматный запах, но не мог понять, исходил ли он от женщины или от горного леса.
Монах замолчал и попросил меня зажечь в комнате свет.
— Я хочу рассказывать эту историю в освещенной комнате, — улыбнулся он. — Если я продолжу рассказ в темной комнате, я буду смущаться. Она слишком чувственна.
Я зажег огонь, и он продолжил свою удивительную историю.
Итак, я спокойно задремал, окруженный удивительно пахнущими цветами, в то время как она лила воду на мои ноги, поясницу, руки, шею, плечи и даже голову. Затем я пришел в себя, ступив ногами в поток. Меня могло бы унести течением, но она поймала меня руками, и я схватился за них.
— Разве вы не вспотели, находясь около меня? — сказала она приятным голосом. — Я вся в поту, находясь рядом с вами.
Она взяла мои руки. Я был удивлен и резко встал.
— Извините меня, — сказал я.
— Все в порядке, — прошептала она. — Нас никто не видит.
Она встала и, прежде чем я осознал это, сняла свое кимоно и предстала передо мной полностью нагой. Она с наслаждением потянулась и подняла свои руки.
— О, я такая толстая, а сейчас так жарко, — она озорно посмотрела на меня. — В этот период года я прихожу сюда несколько раз в день, чтобы помыться в этом потоке. Я не смогла бы переносить летнюю жару без этого потока. Вот, вытрите ноги этим полотенцем.
Она дала мне полотенце. Она уже вытерла остальную часть моего тела, а я даже не заметил этого. Ого!
Глава 16
Итак, без кимоно она оказалась более полной женщиной.
— С тех пор, как я начала заботится о той лошади, от меня несет, как у нее изо рта. Так что я тоже помоюсь.
Она говорила весело, как если бы сообщала тайну младшему брату. Она подняла локоть, поддерживая великолепные черные волосы, и другой рукой вымыла подмышку. Она ополоснула полотенце и выжала его. Мне казалось, что даже ее пот был розовым.
Причесывая свои волосы пальцами, она сказала мне:
— Что мне делать с этим непослушным обнаженным телом, если я прямо сейчас упаду в поток? Когда мое голое тело приплывет в деревню, что подумают обо мне люди?
— Люди подумают, что в горах идет дождь персиковых цветов, — сказал я, и наши глаза встретились.
Она улыбнулась робко, как девственница, и опустила глаза.
Я заставил себя отвести взгляд, но все же видел ее неясный прозрачный образ на влажной черной скале с другой стороны потока, в воде, сияющей в лунном свете, как будто бы она была окружена тусклой дымкой.
Над утесами я заметил пещеру, которой прежде не видел. Летучие мыши размером с большую птицу вылетели из входа в пещеру и запорхали прямо передо мной.
— Ведите себя хорошо! — закричала она на них. — У нас сегодня вечером гость!
Услышав ее приказ, летучие мыши подчинились ей и улетели.
Я быстро оделся и почувствовал себя в большей безопасности.
— В чем дело?
— Ни в чем, — сказала она и отвернулась.
Внезапно что-то серое, величиной с небольшую собаку, выбежало из леса и вскочило на ее спину.
— Скотина! — раздраженно сказала она. — Разве ты не видишь, что я не одна.
Она ударила животное по голове, когда оно попыталось взглянуть на ее голые груди.
— Ты такая невоспитанная.
Она шлепнула его, и животное отскочило и взобралось на дерево. Это была обезьяна! Женщина была странным образом раздражена на всех этих животных — на жабу, летучих мышей и — теперь — на обезьяну. Она была похожа на молодую мать, потерявшую терпение из-за своих маленьких детей, пытающихся поиграть с ней. В гневе она стала одеваться. Я заметил, что она была чем-то расстроена, но продолжал хранить молчание.
Глава 17
Это была спокойная, но сильная женщина, тихая, но веселая, дружелюбная, но обладавшая чувством собственного достоинства. Казалось, что ничто не могло удивить ее. Если она говорила со мной грубо, в этом не было ничего личного, как в том, как она ругала обезьяну. Поэтому я хранил молчание и ждал, что она скажет.
— Вас что-то беспокоит, — сказала она.
— Я ломаю голову над всеми этими животными.
Она снова стала дружелюбной.
— Пора возвращаться, — сказала она, держа бадью в руках.
Она начала подниматься на утес, затем обернулась, предлагая мне руку.
— Эта дорога неровная.
— Нет, спасибо, — сказал я, отказываясь от ее руки. — Я справлюсь.
Но подыматься по этой тропинке было намного труднее, чем спускаться. Мост-бревно пугал меня теперь так же, как огромные змеи в поле. Я медленно следовал позади, и она часто оглядывалась назад, проверяя, в безопасности ли я.
Когда мы шли по бревну, она оглянулась назад и предупредила меня:
— Ни в коем случае не смотрите вниз. Я попытался идти вперед, но потерял равновесие и упал. Она села, сменила варадзи на геты и взяла меня за руку. Когда мы вернулись домой, «дядя» обратился к нам.
— Ну, вас не было долгое время, но священник возвратился в своем теле.
— Что за чушь вы порете? — резко оборвала его она. — И где мой муж?
— Пора возвращаться, — сказал он. — Мне нужно подготовить лошадь для продажи.
— Я дала вам достаточно времени.
— Ну, ваш муж цел и невредим. Я пробовал взять его с собой, но он не пошел.
Он ушел, громко смеясь над только ему понятной шуткой.
Действительно, слабоумный сидел на своем обычном месте на веранде.
Глава 18
Из конюшни донеслось ржание лошади, которую выводил старик.
— Я ухожу, девушка. Будь мила со священником.
Она была уже в доме, готовя на огне пищу.
— Спасибо, — сказала она и поклонилась ему.
— Не нужно благодарить меня, — он натянул на лошадь узду. — Пошла!
Лошадь была сильной и неоседланной. Я смотрел на нее, стоя на веранде, и спросил старика:
— Куда вы забираете ее? Меня не интересовала лошадь, я просто хотел поговорить.
— Я отведу ее к озеру Сувако и завтра продам на рынке. Я собираюсь идти по тому же самому пути, по которому вы пойдете завтра.
Внезапно женщина резко вмешалась и сказала мне:
— Вы ведь не собираетесь убежать с ним, не так ли?
— Конечно, нет, — сказал я. — Монах, воспитанный так, как я, никогда и не подумает о езде на лошади.
— На этой лошади не больно-то наездишься, — сказал старик. — Вы едва спаслись сегодня. Теперь отдохните под присмотром девушки, тут вас никто не тронет. Я ухожу.
Но лошадь уперлась и не хотела сдвинуться ни на дюйм. Она умоляюще оглядывалась на дом.
— Давай! Давай! Эй! Вперед! — Старик тянул за узду, но лошадь не двигалась. Ее копыта увязли в земле. Старик потерял самообладание и ударил животное. Он обошел вокруг лошади, крича на нее, но она не двигалась.
— Девушка! Пожалуйста! — раздраженно закричал он женщине.
Она встала и спряталась от лошади за старым столбом. Старик взял грязное полотенце и отер пот с лица. Он потянул лошадь, но та не двигалась. Старик потянул за узду изо всех сил, но лошадь заржала и встала на дыбы, угрожающе взметнув в воздух передние копыта так, что мужчина упал.
Слабоумный на веранде засмеялся и замахал руками.
— Вы причиняете неприятности! — сказала женщина, выйдя из-за столба.
— Вы не понимаете, девушка, это не из-за вас. Лошадь смотрела на священника с тех пор, как он прибыл сюда. Возможно, они были связаны в другом мире.
Я был поражен, услышав выражение «другой мир».
Она задумчиво посмотрела на меня.
— Вы сегодня встречали кого-нибудь на пути сюда?
Глава 19
— Да, — сказал я, — на перекрестке я встретил торговца лекарствами. Он пошел по этому пути передо мной.
— А, понятно, — она понимающе улыбнулась и посмотрела на лошадь.
— Разве он здесь не проходил?
— Нет, не проходил, — холодно ответила она.
Она посмотрела на старика, который отрясал пыль со своего кимоно, и вздохнула.
— Я должна сделать это. Она нетерпеливо развязала свой пояс. Конец пояса коснулся земли.
— Ах! А-а! — забормотал слабоумный, хватая пояс и лелея его в руках, как драгоценный дар.
Она, придерживая кимоно руками, подошла к лошади. Я с удивлением наблюдал за ней с веранды. Она потрепала лошадь по шее и стала перед ней. И вроде стала выше ростом. Эта женщина с ее пылкими глазами, с ее решительным ртом выглядела настолько торжественно и таинственно, что казалась богиней или демоном. Окружающие горы, казалось, кланялись ей, и нас охватил воздух с высоких гор. Она сорвала кимоно с левого плеча, затем с правого, распахнула его до талии, показывая груди пристально смотревшей лошади. При виде ее сосков лошадь покрылась потом и опустила голову к земле; из ее рта пошла пена. Тогда женщина взяла лошадь рукой под уздцы, накрыла ее голову своим кимоно, затем, как кролик, она, обнаженная, проскользнула между передними ногами лошади, под ее животом и вышла сзади. Старик натянул узду, и лошадь пошла. Вскоре они скрылись из поля зрения.
Она забрала кимоно, когда проползала под животом, и быстро оделась. Она попробовала забрать пояс у слабоумного по пути домой, но тот сильно вцепился в него и попытался погладить ее груди. Она оттолкнула его руку и с негодованием посмотрела на него. Я стоял на веранде, размышляя, видел ли я это на самом деле или мне привиделось. Издалека доносилось ветром пение старика.
Глава 20
Она улыбнулась, подавая мне ужин. Слабоумный вышел с веранды и показал на пищу.
— Веди себя хорошо. Он наш гость. Мы поедим позже.
Он покачал головой.
— Хорошо, ешьте вместе, — сказала она. — Пожалуйста, извините нас, господин священник.
— Конечно. Мне жаль, что я доставляю вам неприятности.
— Нет, все в порядке. Почему ты не хочешь поесть со мной позже?
Она приготовила пищу для слабоумного. Меня удивляло, как она заботилась о нем и обходилась с ним. Слабоумный тупо посмотрел на пищу и закричал:
— Это! Это!
— Не сейчас. Ты можешь съесть это в любое время. У нас сегодня гость.
— Нет, нет!
Дурак смотрел так, будто собирался заплакать.
— Девушка, не обращайте внимания. Подайте ему то, что он хочет. Со мной все в порядке.
Она снова спросила его:
— Ты действительно хочешь есть?
Затем она поставила на стол тарелку с его ужином. Я боялся, что я увижу в ней что-нибудь ужасное — мясо обезьяны, или змеи, или, по меньшей мере, жабы. Но там были просто соленья. Он стал есть, таская их из тарелки пальцами.
Она посмотрела на меня и покраснела, как девочка.
Глава 21
— Вы, должно быть, устали, — сказала она. — Вы хотите лечь спать?
— Спасибо, но я еще не хочу спать. Я смыл всю усталость в потоке.
— Тот поток излечивает все болезни. Даже когда я чувствую себя до смерти уставшей, я полдня нахожусь там и чувствую себя посвежевшей. Зимой снег покрывает все потоки и утесы, но та часть ручья остается незамерзшей. Раненые обезьяны и птицы приходят туда искупаться, и он может вылечить и вашу усталость, — говорила она. — Если вы не хотите спать, давайте поговорим. Я чувствую себя одинокой. Живя в горах, я иногда чувствую, что могу разучиться говорить. Если вы захотите спать, пожалуйста, скажите мне. Вы сможете хорошо выспаться, так как здесь очень тихо. Здесь не слышно даже птиц и собак.
Мой муж был воспитан здесь и ничего не знает о мире. Но он хороший человек, даже если он и не поприветствовал вас. Он не полный дурак. Он знает больше, чем кажется. Эй, поприветствуй господина священника! Ты забыл, как здороваться с людьми?
Слабоумный низко поклонился мне, как сломанная кукла:
— Здравствуйте.
Я поклонился в ответ, чувствуя жалость к нему. Он начал терять равновесие, и она потянулась к нему, мягко проворковав:
— Молодец. Молодец. Она продолжила:
— Его болезнь не могут вылечить ни лекари, ни даже воды потока. Он не может ходить и подниматься. Ему даже кланяться тяжело. Он может научиться разным вещам, но для него это слишком трудно. Так как я позволяю ему делать то, что он считает приятным, он забыл, как двигаться и говорить. Но он все еще умеет петь. Пожалуйста, спой для нашего гостя.
Слабоумный повернулся к жене, затем ко мне и покачал головой.
Глава 22
Она еще раз попросила его, и он запел:
Гора Онтакэ в кисо
Холодна даже летом.
Я хочу послать кимоно
С носками-таби.
Она улыбнулась. Он еще не разучился хорошо петь.
И в самом деле, его пение было превосходным. Оно было очень чистым и спокойным. Положив руки на колени, я тихо слушал, как он пел. Я не мог смотреть на эту пару, и на мои глаза навернулись слезы.
Она заметила их и спросила:
— Что случилось, господин священник?
Прошло некоторое время, прежде чем я смог говорить.
— Ничего. Вас я не расспрашиваю. Не спрашивайте и вы меня. -
На самом деле я был восхищен ее отношением к слабоумному. Красота высоких гор и такое доброе и нежное ее обращение с этим слабоумным тронули меня, так что мне захотелось плакать.
Глядя на меня, она поняла мои мысли.
— Вы очень любезны, — сказала она. Я опустил глаза. Она также смотрела вниз.
Именно тогда слабоумный громко зевнул:
— Давайте спать! Давайте спать! Она улыбнулась ему.
— Так теперь ты хочешь спать? Снаружи дома все было освещено лунным светом.
— Вы ляжете спать, господин священник?
— Да, спасибо.
—^- Я постелю вам здесь. Подождите немного.
Она встала и пошла в кухню. Ее черные волосы упали ей на плечи. Она коснулась волос и сказала сама себе:
— О, я потеряла свою гребенку, когда играла с той глупой лошадью.
Глава 23
Как вы можете себе представить, даже притом, что я был очень утомлен, я долго не мог заснуть в таком одиноком доме высоко в горах. В конце концов, через некоторое время я почувствовал сонливость. Но как только громкий храп слабоумного в другой комнате затих, я почувствовал нечто за стенами дома. Это было похоже на звуки, издаваемые животными. Мне казалось, что я слышал голоса многих животных, бродящих вокруг дома, даже обезьян и жаб. Кто-то подошел к двери, и мне показалось, что я услышал блеяние овцы. Затем я услышал взмахи крыльев птиц. Кто-то сел на крышу дома. Я услышал мычание коровы. Мне кажется, что я слышал двадцать-тридцать различных голосов, взмахов крыльев и шелестов, которые окружали этот дом, будто какой-то животный ад. Эти звуки заполнили воздух, словно листья в сильный ветер. Я затаил дыхание и услышал ее голос из спальни.
— Сегодня вечером у нас гость! — резко закричала она.
Затем, немного тише, она повторила:
— У нас гость.
Я слышал, как она повернулась в кровати. Какофония за стенами дома стала невыносимой, да и сам дом, казалось, стал раскачиваться и колебаться. С тревогой я начал петь священную сутру, лежа в своей кровати.
Внезапно подул ветер, и все стихло.
Глава 24
На следующий день, около полудня, я снова встретил старика около водопада недалеко от деревни. Он возвращался после продажи лошади.
Я размышлял о том, чтобы нарушить свой обет монаха и вернуться в ее дом, чтобы жить с нею. Я думал об этом все время, пока шел из ее дома. Почему я должен в одиночку блуждать по миру? Даже если я стану известным священником, что из этого? Я просто стану носить фиолетовую одежду и важно ходить по большому храму. Даже если придет множество людей, чтобы увидеть меня, это будет только раздражать.
Я не рассказал вам, что случилось. После того, как слабоумный заснул, она пришла ко мне. Она села у моей кровати и сказала:
— Для чего вам переносить все эти тяготы скитаний? Оставайтесь со мной. Здесь прохладно летом и тепло зимой.
Мне не давало покоя ее предложение. Я пробовал убедить себя, что это было вызвано лишь жалостью к женщине, которая разучилась разговаривать, которая жила в высоких горах со слабоумным. Рано утром я попрощался с ней, и она печально сказала:
— Мне суждено состариться и умереть здесь. У меня никогда не будет возможности увидеть вас снова. Если вы увидите белый цветок персика, плывущий в реке, вы поймете, что это мое тело, утонувшее в потоке.
Она любезно показала мне путь к деревне.
— Просто идите по тропинке, и вы доберетесь до деревни. Когда увидите водопад, знайте, что деревня уже недалеко.
Даже если я не мог жениться на ней, я имел возможность провести оставшуюся часть жизни с нею, беседуя и принимая пищу вместе с ней, жить подобно супружеской паре. Я разводил бы вечерний огонь, а она бы стряпала. Я собирал бы в лесу орехи, а она бы готовила их. Я хотел говорить с нею, слышать ее голос, смеяться с нею и вместе мыться в потоке. Если бы я мог просто чувствовать на своей спине ее дыхание, обволакивающее меня теплом, как лепестки цветка, я не боялся бы даже смерти.
Я пришел к водопаду и больше не мог выносить таких мыслей.
Я был утомлен ходьбой. Даже если я обнаружу деревню, это не принесет мне никакой радости. Лучшее, на что я мог надеяться, была чашка чая, преподнесенная старухой! Мне не хотелось идти дальше, и я сел передохнуть у водопада.
Я задумчиво смотрел на падающую воду. Водопад разделяла черная остроконечная скала. Одна сторона потока была широкой и энергичной, мужской. Другая была узкой и женской.
Глава 25
Мне казалось, что женская сторона водопада пыталась вцепиться в мужскую, но их безжалостно разводила в разные стороны остроконечная скала. Мужской водопад падал громко и решительно. Женский водопад напоминал красивую женщину, плачущую и дрожащую. Мое сердце и все тело трепетало, когда я думал об этом. Вспоминая о том, как мы вместе купались, я увидел ее образ в женском водопаде, будто она бросается и летит вниз. Я чуть не бросился в водопад, чтобы догнать ее.
Я встал. Итак, я вернусь к ней! Это лучше, чем броситься в водопад. Я не чувствовал по отношению к ней никакой похоти. Видеть ее лицо и слышать ее голос будет достаточно для меня. Тогда это казалось мне намного более привлекательным, чем жизнь блуждающего монаха. Когда я принял такое решение, старик хлопнул меня по заду.
— Эй, священник!
Я был удивлен не меньше, чем если бы передо мной был посланник ада. Но это был старик. Он был без лошади и держал в руке большого золотого карпа. Я не мог выговорить ни слова и просто смотрел на него. Он посмотрел мне в глаза и насмешливо улыбнулся.
— Что вы здесь делаете? Вам приходилось долго ходить, и вы не могли так быстро устать. Если бы вы шли с нормальной скоростью, то были бы уже в деревне, не так ли? Ладно, понятно — вы влюблены в девушку и мирская похоть владеет вами! Бесполезно пытаться скрыть от меня свои мысли. Я умею отличить белое от черного.
— Будь вы обычным человеком, — серьезно продолжил он, — вы изменились бы под ее руками. Возможно, вы стали бы быком, коровой или летучей мышью. Я был действительно очень удивлен, увидев вас в человеческом облике, когда вы вместе вернулись от ручья. Ваша честность спасла вас. Вчера вечером вы видели лошадь. Вы сказали нам, что встретили торговца лекарствами. Да, это был он. Этот грязный похотливый человек превратился в лошадь, и теперь я продал его и купил этого карпа. Девушке нравится карп. А теперь что вы думаете о том, кто она такая?
Глава 26
Старик отвел меня в сторону и рассказал мне ее историю.
Оказалось, что она была дочерью лекаря, упомянутого крестьянином, которого я встретил на плохой дороге. Она вызывала удивление у местных жителей. Ее мать была уродлива, и люди задавались вопросом, почему она была так красива. Ее отец, лекарь, был высокомерным и недоброжелательным человеком; он не был хорошим врачевателем. Однако он был единственным лекарем в округе, и людям приходилось обращаться к нему. Когда его дочь подросла, люди стали говорить, что она перевоплощение Якуси Нёраи, богини медицины, пришедшей, чтобы помочь лекарю и людям, которые обращались к нему за помощью.
Она была наделена властью исцелять. В начале, когда она коснулась пациента, страдавшего ревматизмом, он поправился. Когда она сделала массаж другому пациенту, он также был исцелен. Сперва она работала только с молодыми людьми, но вскоре уже могла излечивать стариков и женщин. Даже если она не могла вылечить пациента, ее прикосновение уменьшало его страдания. Когда пациент страдал от плохого лечения ее отца, часто он мог получить исцеление, если она стояла радом.
Тогда жил человек по имени Кумадзо. Он был помощником и слугой лекаря. Пчелы плотника собрались в огромный рой около дома, и он, обнаружив этот рой, сказал дочери лекаря:
— Девушка, если вы коснетесь моей руки, я засуну свою руку в этот рой. Я знаю, что ваше прикосновение защитит меня.
Сначала она отказалась, но затем коснулась его руки. Он засунул свою руку в рой и сумел поймать несколько пчел, не причинив себе вреда.
Это принесло ей большую известность повсюду. Люди говорили, что прикосновение ее божественно и может даже останавливать пули. Именно тогда она приобрела свою сверхъестественную власть. Когда она стала жить с этим слабоумным в горах, ее власть даже усилилась. Сначала она могла превращать путешественника в любое существо, прижимаясь к нему своим телом, затем только ногами, затем руками и, наконец, просто окутывая своим дыханием.
— Вы видели обезьян, жаб и летучих мышей около дома, — продолжал старик, — кроликов, змей и других животных. Все они чужестранцы, превращенные в животных девушкой с помощью воды из потока.
Слушая это, я снова подумал об обезьяне, которая вскочила ей на спину, о жабе, которая уцепилась за ее ногу, и об охрипшей орде животных, которые собирались вокруг ее дома ночью.
— Слабоумный был одним из пациентов ее отца, — сказал старик. — В то время он был ребенком, страдавшим от нарыва на ноге, который было трудно вылечить. Он остался в их доме в ожидании операции. Когда доктор сменял бинты (они прилипали к его ногам и причиняли ему ужасную боль), он кричал. Но если дочь сменяла бинты, он вел себя тихо. Отец и брат отправились домой, оставив его с лекарем и его дочерью. Девушка очень жалела мальчика и ела вместе с ним. Как-то ночью она услышала, как он плачет от страха и одиночества, и легла спать вместе с ним. Во время операции она стояла рядом, и он терпел боль, но лекарь допустил ошибку, так что он потерял много крови и чуть не умер. Он выжил, но стал инвалидом. Пришел отец, чтобы забрать его домой, но он не хотел разлучаться с ней. Поэтому она отправилась вместе с мальчиком к нему домой; в их доме вы и провели ночь. Я провожал ее туда.
Тогда там была деревня из двадцати домов. Она оставалась там некоторое время, так как он не позволял ей уйти. На пятый день, когда она отправилась домой, пошел дождь, который был похож на большой водопад. Даже внутри своих жилищ люди были вынуждены носить плащи. Дождь был таким сильным, что люди не могли даже выйти на улицу и только перекликались, чтобы узнать, все ли у соседей в порядке. Такой дождь продолжался целых девять дней, а на девятый день разразилось ужасное наводнение. Оно уничтожило деревню, и выжили только три человека — девушка, я и мальчик. Ее семья погибла. После люди говорили, что ее красота была предзнаменованием больших перемен в обществе и в ее собственном положении.
Дом девушки был смыт водой, так что с того времени она живет в этом доме. Она хорошо заботится о мальчике, как вы, должно быть, заметили вчера вечером.
Он прекратил рассказ и насмешливо усмехнулся.
— Я понимаю вас, — сказал он, — вам жалко ее. Вы хотите вернуться, чтобы помочь ей. Я знаю. Я видел все это и раньше. Вы убеждаете себя, что это ваша гуманность, ваша симпатия к ней говорит в вас, а не ваша мужская похоть. Не торопитесь. Она вышла замуж за слабоумного и живет вдали от мира земных благ, но она может овладеть любым мужчиной, который ей нравится. Когда мужчина ей надоедает, что, в конце концов, всегда происходит, она просто превращает его в животное своим волшебным дыханием. Тот поток наделен силой привораживать к ней мужчин, но, поверьте мне, не было ни одного мужчины, который бы не хотел лишиться жизни ради нее.
Даже когда она болеет, стоит ей искупаться в волшебном потоке, и ее сила восстанавливается. Если она захочет, рыба плывет прямо в ее руки. Если она смотрит на дикие орехи, они падают с деревьев. Цветастым рукавом своего кимоно она даже может повелевать ветром и дождем.
Конечно, она любит мужчин. Она любит их, особенно таких молодых, как вы. Возможно, она говорила вам приятные вещи. Даже если сегодня она была искренней с вами, как только наступит день, когда вы ей надоедите, у вас вырастет хвост, вытянутся уши на голове, ноги станут длинными. Вы станете каким-либо животным.
Знаете, почему я купил этого карпа? Я хотел показать вам кое-что. Я хотел, чтобы вы увидели, какой демоницей она выглядит, когда ест его, сидя с перекрещенными ногами и хлещет сакэ, как главарь банды. Тогда бы вы поняли, кто она на самом деле.
Уходите, монах. Бегите! Забудьте ее. Просто чудо, что вы все еще находитесь в собственном теле. Она пожалела вас. Лучше продолжайте учиться, потому что вы еще не знаете всех тайн этого мира...
Он снова дал пинка мне под зад и пошел к тому странному дому, ни разу не обернувшись. Я смотрел на него, пока он не исчез из виду на горной тропе. В тот момент ясное небо скрылось за облаками, и я услышал гром. Он привел меня в себя, и я побежал к деревне. Когда я достиг ее, пошел сильный дождь.
На этом монах закончил свой рассказ.
Следующим утром мы попрощались, и я проводил его. Когда его фигура, покрытая снегом, поднималась по крутой горной тропинке, мне казалось, что он уплывает на облаке
читать дальшеГлава 15
— Ого, с вами действительно что-то произошло, — сказала она. — Когда путешественники рассказывают о том месте, они говорят: «В горах Хида пиявки падают как дождь». Вы не знали об обходном пути и пошли прямо в обиталище пиявок. Вам повезло, что вы прошли через этот лес. Они высасывали лошадей и коров до смерти. Вы, должно быть, чувствуете зуд и боль.
— Теперь это просто язвы.
— Если я буду тереть вас своими грубыми руками, ваша мягкая кожа будет еще больше болеть. Она нежно коснулась моей спины своими руками. Они были мягкими, как хлопок.
Она зачерпнула воду руками и осторожно полила ею мои плечи. Она лила ее на мою спину, живот и зад и нежно ласкала меня теплыми мягкими руками. Горная вода была нехолодной. Или, возможно, это кипела моя кровь. Вода казалась мне теплой и приятной.
Боль ушла. Мне было настолько тепло и приятно, что я задремал под ее успокаивающими, ласковыми руками. Она прислонилась ко мне, и я почувствовал, будто меня завернули в лепестки цветков.
В этих диких горах она была редкой, хрупкой красавицей. В то время как она гладила мою спину, я чувствовал, как она неровно дышит мне в шею. Я хотел попросить ее остановиться, но это было настолько восхитительно, что я не мог говорить. Я вдыхал ароматный запах, но не мог понять, исходил ли он от женщины или от горного леса.
Монах замолчал и попросил меня зажечь в комнате свет.
— Я хочу рассказывать эту историю в освещенной комнате, — улыбнулся он. — Если я продолжу рассказ в темной комнате, я буду смущаться. Она слишком чувственна.
Я зажег огонь, и он продолжил свою удивительную историю.
Итак, я спокойно задремал, окруженный удивительно пахнущими цветами, в то время как она лила воду на мои ноги, поясницу, руки, шею, плечи и даже голову. Затем я пришел в себя, ступив ногами в поток. Меня могло бы унести течением, но она поймала меня руками, и я схватился за них.
— Разве вы не вспотели, находясь около меня? — сказала она приятным голосом. — Я вся в поту, находясь рядом с вами.
Она взяла мои руки. Я был удивлен и резко встал.
— Извините меня, — сказал я.
— Все в порядке, — прошептала она. — Нас никто не видит.
Она встала и, прежде чем я осознал это, сняла свое кимоно и предстала передо мной полностью нагой. Она с наслаждением потянулась и подняла свои руки.
— О, я такая толстая, а сейчас так жарко, — она озорно посмотрела на меня. — В этот период года я прихожу сюда несколько раз в день, чтобы помыться в этом потоке. Я не смогла бы переносить летнюю жару без этого потока. Вот, вытрите ноги этим полотенцем.
Она дала мне полотенце. Она уже вытерла остальную часть моего тела, а я даже не заметил этого. Ого!
Глава 16
Итак, без кимоно она оказалась более полной женщиной.
— С тех пор, как я начала заботится о той лошади, от меня несет, как у нее изо рта. Так что я тоже помоюсь.
Она говорила весело, как если бы сообщала тайну младшему брату. Она подняла локоть, поддерживая великолепные черные волосы, и другой рукой вымыла подмышку. Она ополоснула полотенце и выжала его. Мне казалось, что даже ее пот был розовым.
Причесывая свои волосы пальцами, она сказала мне:
— Что мне делать с этим непослушным обнаженным телом, если я прямо сейчас упаду в поток? Когда мое голое тело приплывет в деревню, что подумают обо мне люди?
— Люди подумают, что в горах идет дождь персиковых цветов, — сказал я, и наши глаза встретились.
Она улыбнулась робко, как девственница, и опустила глаза.
Я заставил себя отвести взгляд, но все же видел ее неясный прозрачный образ на влажной черной скале с другой стороны потока, в воде, сияющей в лунном свете, как будто бы она была окружена тусклой дымкой.
Над утесами я заметил пещеру, которой прежде не видел. Летучие мыши размером с большую птицу вылетели из входа в пещеру и запорхали прямо передо мной.
— Ведите себя хорошо! — закричала она на них. — У нас сегодня вечером гость!
Услышав ее приказ, летучие мыши подчинились ей и улетели.
Я быстро оделся и почувствовал себя в большей безопасности.
— В чем дело?
— Ни в чем, — сказала она и отвернулась.
Внезапно что-то серое, величиной с небольшую собаку, выбежало из леса и вскочило на ее спину.
— Скотина! — раздраженно сказала она. — Разве ты не видишь, что я не одна.
Она ударила животное по голове, когда оно попыталось взглянуть на ее голые груди.
— Ты такая невоспитанная.
Она шлепнула его, и животное отскочило и взобралось на дерево. Это была обезьяна! Женщина была странным образом раздражена на всех этих животных — на жабу, летучих мышей и — теперь — на обезьяну. Она была похожа на молодую мать, потерявшую терпение из-за своих маленьких детей, пытающихся поиграть с ней. В гневе она стала одеваться. Я заметил, что она была чем-то расстроена, но продолжал хранить молчание.
Глава 17
Это была спокойная, но сильная женщина, тихая, но веселая, дружелюбная, но обладавшая чувством собственного достоинства. Казалось, что ничто не могло удивить ее. Если она говорила со мной грубо, в этом не было ничего личного, как в том, как она ругала обезьяну. Поэтому я хранил молчание и ждал, что она скажет.
— Вас что-то беспокоит, — сказала она.
— Я ломаю голову над всеми этими животными.
Она снова стала дружелюбной.
— Пора возвращаться, — сказала она, держа бадью в руках.
Она начала подниматься на утес, затем обернулась, предлагая мне руку.
— Эта дорога неровная.
— Нет, спасибо, — сказал я, отказываясь от ее руки. — Я справлюсь.
Но подыматься по этой тропинке было намного труднее, чем спускаться. Мост-бревно пугал меня теперь так же, как огромные змеи в поле. Я медленно следовал позади, и она часто оглядывалась назад, проверяя, в безопасности ли я.
Когда мы шли по бревну, она оглянулась назад и предупредила меня:
— Ни в коем случае не смотрите вниз. Я попытался идти вперед, но потерял равновесие и упал. Она села, сменила варадзи на геты и взяла меня за руку. Когда мы вернулись домой, «дядя» обратился к нам.
— Ну, вас не было долгое время, но священник возвратился в своем теле.
— Что за чушь вы порете? — резко оборвала его она. — И где мой муж?
— Пора возвращаться, — сказал он. — Мне нужно подготовить лошадь для продажи.
— Я дала вам достаточно времени.
— Ну, ваш муж цел и невредим. Я пробовал взять его с собой, но он не пошел.
Он ушел, громко смеясь над только ему понятной шуткой.
Действительно, слабоумный сидел на своем обычном месте на веранде.
Глава 18
Из конюшни донеслось ржание лошади, которую выводил старик.
— Я ухожу, девушка. Будь мила со священником.
Она была уже в доме, готовя на огне пищу.
— Спасибо, — сказала она и поклонилась ему.
— Не нужно благодарить меня, — он натянул на лошадь узду. — Пошла!
Лошадь была сильной и неоседланной. Я смотрел на нее, стоя на веранде, и спросил старика:
— Куда вы забираете ее? Меня не интересовала лошадь, я просто хотел поговорить.
— Я отведу ее к озеру Сувако и завтра продам на рынке. Я собираюсь идти по тому же самому пути, по которому вы пойдете завтра.
Внезапно женщина резко вмешалась и сказала мне:
— Вы ведь не собираетесь убежать с ним, не так ли?
— Конечно, нет, — сказал я. — Монах, воспитанный так, как я, никогда и не подумает о езде на лошади.
— На этой лошади не больно-то наездишься, — сказал старик. — Вы едва спаслись сегодня. Теперь отдохните под присмотром девушки, тут вас никто не тронет. Я ухожу.
Но лошадь уперлась и не хотела сдвинуться ни на дюйм. Она умоляюще оглядывалась на дом.
— Давай! Давай! Эй! Вперед! — Старик тянул за узду, но лошадь не двигалась. Ее копыта увязли в земле. Старик потерял самообладание и ударил животное. Он обошел вокруг лошади, крича на нее, но она не двигалась.
— Девушка! Пожалуйста! — раздраженно закричал он женщине.
Она встала и спряталась от лошади за старым столбом. Старик взял грязное полотенце и отер пот с лица. Он потянул лошадь, но та не двигалась. Старик потянул за узду изо всех сил, но лошадь заржала и встала на дыбы, угрожающе взметнув в воздух передние копыта так, что мужчина упал.
Слабоумный на веранде засмеялся и замахал руками.
— Вы причиняете неприятности! — сказала женщина, выйдя из-за столба.
— Вы не понимаете, девушка, это не из-за вас. Лошадь смотрела на священника с тех пор, как он прибыл сюда. Возможно, они были связаны в другом мире.
Я был поражен, услышав выражение «другой мир».
Она задумчиво посмотрела на меня.
— Вы сегодня встречали кого-нибудь на пути сюда?
Глава 19
— Да, — сказал я, — на перекрестке я встретил торговца лекарствами. Он пошел по этому пути передо мной.
— А, понятно, — она понимающе улыбнулась и посмотрела на лошадь.
— Разве он здесь не проходил?
— Нет, не проходил, — холодно ответила она.
Она посмотрела на старика, который отрясал пыль со своего кимоно, и вздохнула.
— Я должна сделать это. Она нетерпеливо развязала свой пояс. Конец пояса коснулся земли.
— Ах! А-а! — забормотал слабоумный, хватая пояс и лелея его в руках, как драгоценный дар.
Она, придерживая кимоно руками, подошла к лошади. Я с удивлением наблюдал за ней с веранды. Она потрепала лошадь по шее и стала перед ней. И вроде стала выше ростом. Эта женщина с ее пылкими глазами, с ее решительным ртом выглядела настолько торжественно и таинственно, что казалась богиней или демоном. Окружающие горы, казалось, кланялись ей, и нас охватил воздух с высоких гор. Она сорвала кимоно с левого плеча, затем с правого, распахнула его до талии, показывая груди пристально смотревшей лошади. При виде ее сосков лошадь покрылась потом и опустила голову к земле; из ее рта пошла пена. Тогда женщина взяла лошадь рукой под уздцы, накрыла ее голову своим кимоно, затем, как кролик, она, обнаженная, проскользнула между передними ногами лошади, под ее животом и вышла сзади. Старик натянул узду, и лошадь пошла. Вскоре они скрылись из поля зрения.
Она забрала кимоно, когда проползала под животом, и быстро оделась. Она попробовала забрать пояс у слабоумного по пути домой, но тот сильно вцепился в него и попытался погладить ее груди. Она оттолкнула его руку и с негодованием посмотрела на него. Я стоял на веранде, размышляя, видел ли я это на самом деле или мне привиделось. Издалека доносилось ветром пение старика.
Глава 20
Она улыбнулась, подавая мне ужин. Слабоумный вышел с веранды и показал на пищу.
— Веди себя хорошо. Он наш гость. Мы поедим позже.
Он покачал головой.
— Хорошо, ешьте вместе, — сказала она. — Пожалуйста, извините нас, господин священник.
— Конечно. Мне жаль, что я доставляю вам неприятности.
— Нет, все в порядке. Почему ты не хочешь поесть со мной позже?
Она приготовила пищу для слабоумного. Меня удивляло, как она заботилась о нем и обходилась с ним. Слабоумный тупо посмотрел на пищу и закричал:
— Это! Это!
— Не сейчас. Ты можешь съесть это в любое время. У нас сегодня гость.
— Нет, нет!
Дурак смотрел так, будто собирался заплакать.
— Девушка, не обращайте внимания. Подайте ему то, что он хочет. Со мной все в порядке.
Она снова спросила его:
— Ты действительно хочешь есть?
Затем она поставила на стол тарелку с его ужином. Я боялся, что я увижу в ней что-нибудь ужасное — мясо обезьяны, или змеи, или, по меньшей мере, жабы. Но там были просто соленья. Он стал есть, таская их из тарелки пальцами.
Она посмотрела на меня и покраснела, как девочка.
Глава 21
— Вы, должно быть, устали, — сказала она. — Вы хотите лечь спать?
— Спасибо, но я еще не хочу спать. Я смыл всю усталость в потоке.
— Тот поток излечивает все болезни. Даже когда я чувствую себя до смерти уставшей, я полдня нахожусь там и чувствую себя посвежевшей. Зимой снег покрывает все потоки и утесы, но та часть ручья остается незамерзшей. Раненые обезьяны и птицы приходят туда искупаться, и он может вылечить и вашу усталость, — говорила она. — Если вы не хотите спать, давайте поговорим. Я чувствую себя одинокой. Живя в горах, я иногда чувствую, что могу разучиться говорить. Если вы захотите спать, пожалуйста, скажите мне. Вы сможете хорошо выспаться, так как здесь очень тихо. Здесь не слышно даже птиц и собак.
Мой муж был воспитан здесь и ничего не знает о мире. Но он хороший человек, даже если он и не поприветствовал вас. Он не полный дурак. Он знает больше, чем кажется. Эй, поприветствуй господина священника! Ты забыл, как здороваться с людьми?
Слабоумный низко поклонился мне, как сломанная кукла:
— Здравствуйте.
Я поклонился в ответ, чувствуя жалость к нему. Он начал терять равновесие, и она потянулась к нему, мягко проворковав:
— Молодец. Молодец. Она продолжила:
— Его болезнь не могут вылечить ни лекари, ни даже воды потока. Он не может ходить и подниматься. Ему даже кланяться тяжело. Он может научиться разным вещам, но для него это слишком трудно. Так как я позволяю ему делать то, что он считает приятным, он забыл, как двигаться и говорить. Но он все еще умеет петь. Пожалуйста, спой для нашего гостя.
Слабоумный повернулся к жене, затем ко мне и покачал головой.
Глава 22
Она еще раз попросила его, и он запел:
Гора Онтакэ в кисо
Холодна даже летом.
Я хочу послать кимоно
С носками-таби.
Она улыбнулась. Он еще не разучился хорошо петь.
И в самом деле, его пение было превосходным. Оно было очень чистым и спокойным. Положив руки на колени, я тихо слушал, как он пел. Я не мог смотреть на эту пару, и на мои глаза навернулись слезы.
Она заметила их и спросила:
— Что случилось, господин священник?
Прошло некоторое время, прежде чем я смог говорить.
— Ничего. Вас я не расспрашиваю. Не спрашивайте и вы меня. -
На самом деле я был восхищен ее отношением к слабоумному. Красота высоких гор и такое доброе и нежное ее обращение с этим слабоумным тронули меня, так что мне захотелось плакать.
Глядя на меня, она поняла мои мысли.
— Вы очень любезны, — сказала она. Я опустил глаза. Она также смотрела вниз.
Именно тогда слабоумный громко зевнул:
— Давайте спать! Давайте спать! Она улыбнулась ему.
— Так теперь ты хочешь спать? Снаружи дома все было освещено лунным светом.
— Вы ляжете спать, господин священник?
— Да, спасибо.
—^- Я постелю вам здесь. Подождите немного.
Она встала и пошла в кухню. Ее черные волосы упали ей на плечи. Она коснулась волос и сказала сама себе:
— О, я потеряла свою гребенку, когда играла с той глупой лошадью.
Глава 23
Как вы можете себе представить, даже притом, что я был очень утомлен, я долго не мог заснуть в таком одиноком доме высоко в горах. В конце концов, через некоторое время я почувствовал сонливость. Но как только громкий храп слабоумного в другой комнате затих, я почувствовал нечто за стенами дома. Это было похоже на звуки, издаваемые животными. Мне казалось, что я слышал голоса многих животных, бродящих вокруг дома, даже обезьян и жаб. Кто-то подошел к двери, и мне показалось, что я услышал блеяние овцы. Затем я услышал взмахи крыльев птиц. Кто-то сел на крышу дома. Я услышал мычание коровы. Мне кажется, что я слышал двадцать-тридцать различных голосов, взмахов крыльев и шелестов, которые окружали этот дом, будто какой-то животный ад. Эти звуки заполнили воздух, словно листья в сильный ветер. Я затаил дыхание и услышал ее голос из спальни.
— Сегодня вечером у нас гость! — резко закричала она.
Затем, немного тише, она повторила:
— У нас гость.
Я слышал, как она повернулась в кровати. Какофония за стенами дома стала невыносимой, да и сам дом, казалось, стал раскачиваться и колебаться. С тревогой я начал петь священную сутру, лежа в своей кровати.
Внезапно подул ветер, и все стихло.
Глава 24
На следующий день, около полудня, я снова встретил старика около водопада недалеко от деревни. Он возвращался после продажи лошади.
Я размышлял о том, чтобы нарушить свой обет монаха и вернуться в ее дом, чтобы жить с нею. Я думал об этом все время, пока шел из ее дома. Почему я должен в одиночку блуждать по миру? Даже если я стану известным священником, что из этого? Я просто стану носить фиолетовую одежду и важно ходить по большому храму. Даже если придет множество людей, чтобы увидеть меня, это будет только раздражать.
Я не рассказал вам, что случилось. После того, как слабоумный заснул, она пришла ко мне. Она села у моей кровати и сказала:
— Для чего вам переносить все эти тяготы скитаний? Оставайтесь со мной. Здесь прохладно летом и тепло зимой.
Мне не давало покоя ее предложение. Я пробовал убедить себя, что это было вызвано лишь жалостью к женщине, которая разучилась разговаривать, которая жила в высоких горах со слабоумным. Рано утром я попрощался с ней, и она печально сказала:
— Мне суждено состариться и умереть здесь. У меня никогда не будет возможности увидеть вас снова. Если вы увидите белый цветок персика, плывущий в реке, вы поймете, что это мое тело, утонувшее в потоке.
Она любезно показала мне путь к деревне.
— Просто идите по тропинке, и вы доберетесь до деревни. Когда увидите водопад, знайте, что деревня уже недалеко.
Даже если я не мог жениться на ней, я имел возможность провести оставшуюся часть жизни с нею, беседуя и принимая пищу вместе с ней, жить подобно супружеской паре. Я разводил бы вечерний огонь, а она бы стряпала. Я собирал бы в лесу орехи, а она бы готовила их. Я хотел говорить с нею, слышать ее голос, смеяться с нею и вместе мыться в потоке. Если бы я мог просто чувствовать на своей спине ее дыхание, обволакивающее меня теплом, как лепестки цветка, я не боялся бы даже смерти.
Я пришел к водопаду и больше не мог выносить таких мыслей.
Я был утомлен ходьбой. Даже если я обнаружу деревню, это не принесет мне никакой радости. Лучшее, на что я мог надеяться, была чашка чая, преподнесенная старухой! Мне не хотелось идти дальше, и я сел передохнуть у водопада.
Я задумчиво смотрел на падающую воду. Водопад разделяла черная остроконечная скала. Одна сторона потока была широкой и энергичной, мужской. Другая была узкой и женской.
Глава 25
Мне казалось, что женская сторона водопада пыталась вцепиться в мужскую, но их безжалостно разводила в разные стороны остроконечная скала. Мужской водопад падал громко и решительно. Женский водопад напоминал красивую женщину, плачущую и дрожащую. Мое сердце и все тело трепетало, когда я думал об этом. Вспоминая о том, как мы вместе купались, я увидел ее образ в женском водопаде, будто она бросается и летит вниз. Я чуть не бросился в водопад, чтобы догнать ее.
Я встал. Итак, я вернусь к ней! Это лучше, чем броситься в водопад. Я не чувствовал по отношению к ней никакой похоти. Видеть ее лицо и слышать ее голос будет достаточно для меня. Тогда это казалось мне намного более привлекательным, чем жизнь блуждающего монаха. Когда я принял такое решение, старик хлопнул меня по заду.
— Эй, священник!
Я был удивлен не меньше, чем если бы передо мной был посланник ада. Но это был старик. Он был без лошади и держал в руке большого золотого карпа. Я не мог выговорить ни слова и просто смотрел на него. Он посмотрел мне в глаза и насмешливо улыбнулся.
— Что вы здесь делаете? Вам приходилось долго ходить, и вы не могли так быстро устать. Если бы вы шли с нормальной скоростью, то были бы уже в деревне, не так ли? Ладно, понятно — вы влюблены в девушку и мирская похоть владеет вами! Бесполезно пытаться скрыть от меня свои мысли. Я умею отличить белое от черного.
— Будь вы обычным человеком, — серьезно продолжил он, — вы изменились бы под ее руками. Возможно, вы стали бы быком, коровой или летучей мышью. Я был действительно очень удивлен, увидев вас в человеческом облике, когда вы вместе вернулись от ручья. Ваша честность спасла вас. Вчера вечером вы видели лошадь. Вы сказали нам, что встретили торговца лекарствами. Да, это был он. Этот грязный похотливый человек превратился в лошадь, и теперь я продал его и купил этого карпа. Девушке нравится карп. А теперь что вы думаете о том, кто она такая?
Глава 26
Старик отвел меня в сторону и рассказал мне ее историю.
Оказалось, что она была дочерью лекаря, упомянутого крестьянином, которого я встретил на плохой дороге. Она вызывала удивление у местных жителей. Ее мать была уродлива, и люди задавались вопросом, почему она была так красива. Ее отец, лекарь, был высокомерным и недоброжелательным человеком; он не был хорошим врачевателем. Однако он был единственным лекарем в округе, и людям приходилось обращаться к нему. Когда его дочь подросла, люди стали говорить, что она перевоплощение Якуси Нёраи, богини медицины, пришедшей, чтобы помочь лекарю и людям, которые обращались к нему за помощью.
Она была наделена властью исцелять. В начале, когда она коснулась пациента, страдавшего ревматизмом, он поправился. Когда она сделала массаж другому пациенту, он также был исцелен. Сперва она работала только с молодыми людьми, но вскоре уже могла излечивать стариков и женщин. Даже если она не могла вылечить пациента, ее прикосновение уменьшало его страдания. Когда пациент страдал от плохого лечения ее отца, часто он мог получить исцеление, если она стояла радом.
Тогда жил человек по имени Кумадзо. Он был помощником и слугой лекаря. Пчелы плотника собрались в огромный рой около дома, и он, обнаружив этот рой, сказал дочери лекаря:
— Девушка, если вы коснетесь моей руки, я засуну свою руку в этот рой. Я знаю, что ваше прикосновение защитит меня.
Сначала она отказалась, но затем коснулась его руки. Он засунул свою руку в рой и сумел поймать несколько пчел, не причинив себе вреда.
Это принесло ей большую известность повсюду. Люди говорили, что прикосновение ее божественно и может даже останавливать пули. Именно тогда она приобрела свою сверхъестественную власть. Когда она стала жить с этим слабоумным в горах, ее власть даже усилилась. Сначала она могла превращать путешественника в любое существо, прижимаясь к нему своим телом, затем только ногами, затем руками и, наконец, просто окутывая своим дыханием.
— Вы видели обезьян, жаб и летучих мышей около дома, — продолжал старик, — кроликов, змей и других животных. Все они чужестранцы, превращенные в животных девушкой с помощью воды из потока.
Слушая это, я снова подумал об обезьяне, которая вскочила ей на спину, о жабе, которая уцепилась за ее ногу, и об охрипшей орде животных, которые собирались вокруг ее дома ночью.
— Слабоумный был одним из пациентов ее отца, — сказал старик. — В то время он был ребенком, страдавшим от нарыва на ноге, который было трудно вылечить. Он остался в их доме в ожидании операции. Когда доктор сменял бинты (они прилипали к его ногам и причиняли ему ужасную боль), он кричал. Но если дочь сменяла бинты, он вел себя тихо. Отец и брат отправились домой, оставив его с лекарем и его дочерью. Девушка очень жалела мальчика и ела вместе с ним. Как-то ночью она услышала, как он плачет от страха и одиночества, и легла спать вместе с ним. Во время операции она стояла рядом, и он терпел боль, но лекарь допустил ошибку, так что он потерял много крови и чуть не умер. Он выжил, но стал инвалидом. Пришел отец, чтобы забрать его домой, но он не хотел разлучаться с ней. Поэтому она отправилась вместе с мальчиком к нему домой; в их доме вы и провели ночь. Я провожал ее туда.
Тогда там была деревня из двадцати домов. Она оставалась там некоторое время, так как он не позволял ей уйти. На пятый день, когда она отправилась домой, пошел дождь, который был похож на большой водопад. Даже внутри своих жилищ люди были вынуждены носить плащи. Дождь был таким сильным, что люди не могли даже выйти на улицу и только перекликались, чтобы узнать, все ли у соседей в порядке. Такой дождь продолжался целых девять дней, а на девятый день разразилось ужасное наводнение. Оно уничтожило деревню, и выжили только три человека — девушка, я и мальчик. Ее семья погибла. После люди говорили, что ее красота была предзнаменованием больших перемен в обществе и в ее собственном положении.
Дом девушки был смыт водой, так что с того времени она живет в этом доме. Она хорошо заботится о мальчике, как вы, должно быть, заметили вчера вечером.
Он прекратил рассказ и насмешливо усмехнулся.
— Я понимаю вас, — сказал он, — вам жалко ее. Вы хотите вернуться, чтобы помочь ей. Я знаю. Я видел все это и раньше. Вы убеждаете себя, что это ваша гуманность, ваша симпатия к ней говорит в вас, а не ваша мужская похоть. Не торопитесь. Она вышла замуж за слабоумного и живет вдали от мира земных благ, но она может овладеть любым мужчиной, который ей нравится. Когда мужчина ей надоедает, что, в конце концов, всегда происходит, она просто превращает его в животное своим волшебным дыханием. Тот поток наделен силой привораживать к ней мужчин, но, поверьте мне, не было ни одного мужчины, который бы не хотел лишиться жизни ради нее.
Даже когда она болеет, стоит ей искупаться в волшебном потоке, и ее сила восстанавливается. Если она захочет, рыба плывет прямо в ее руки. Если она смотрит на дикие орехи, они падают с деревьев. Цветастым рукавом своего кимоно она даже может повелевать ветром и дождем.
Конечно, она любит мужчин. Она любит их, особенно таких молодых, как вы. Возможно, она говорила вам приятные вещи. Даже если сегодня она была искренней с вами, как только наступит день, когда вы ей надоедите, у вас вырастет хвост, вытянутся уши на голове, ноги станут длинными. Вы станете каким-либо животным.
Знаете, почему я купил этого карпа? Я хотел показать вам кое-что. Я хотел, чтобы вы увидели, какой демоницей она выглядит, когда ест его, сидя с перекрещенными ногами и хлещет сакэ, как главарь банды. Тогда бы вы поняли, кто она на самом деле.
Уходите, монах. Бегите! Забудьте ее. Просто чудо, что вы все еще находитесь в собственном теле. Она пожалела вас. Лучше продолжайте учиться, потому что вы еще не знаете всех тайн этого мира...
Он снова дал пинка мне под зад и пошел к тому странному дому, ни разу не обернувшись. Я смотрел на него, пока он не исчез из виду на горной тропе. В тот момент ясное небо скрылось за облаками, и я услышал гром. Он привел меня в себя, и я побежал к деревне. Когда я достиг ее, пошел сильный дождь.
На этом монах закончил свой рассказ.
Следующим утром мы попрощались, и я проводил его. Когда его фигура, покрытая снегом, поднималась по крутой горной тропинке, мне казалось, что он уплывает на облаке
-
-
17.01.2005 в 02:33-
-
17.01.2005 в 03:38-
-
17.01.2005 в 09:49-
-
17.01.2005 в 14:41